Автор: Лючио Риманец
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: TYL! Мукуро\ Хаято\ TYL! Хибари (1069 \ 59\ 1018)
Рейтинг:  NC-21
Жанры:  Психология,  Слэш (яой)
Предупреждения:  Ченслэш,  Групповой секс,  Кинк,  Секс с использованием посторонних предметов,  Изнасилование,  Секс с несовершеннолетними,  Насилие

|Мне так понравился этот фанф*____*|

Реборн поймал Хаято в коридоре. Сказал, что его срочно вызывает к себе Тсунаеши. Хаято был на седьмом небе, Хаято торопился к своему десятому, Хаято ждал важного поручения.
Хаято разочаровался, Хаято разозлился, Хаято запыхтел.
В кабинете у молодого босса сидели Хибари и Рокудо.
Гокудера недоверчиво глянул на серьезного Кею, сидевшего в кожаном кресле в углу, и на ехидного Мукуро, стоявшего прямо рядом со столом десятого. Подрывник еще со случая в Кёку-ленде не мог терпеть этого типа. И плевать он хотел на то, что он был одним из хранителей, на то, что 10 лет, которые он как-то выпустил, он помогал им (ну если это можно было так назвать). Ураган Вонголы был совершенно точно уверен, что этому скользкому типу все еще нужно тело Савады.
Реборн уже запрыгнул на голову Тсуне и довольно улыбался.
— Доброе утро, Гокудера-кун, — виноватая улыбка молодого босса заставила подрывника насторожиться и заподозрить что-то неладное.
— С добрым утром, десятый! — Хаято резко согнулся пополам в низком поклоне.
— Как ты уже понял, Гокудера, для тебя задание, — пискнул Реборн.
— Но, — Савада замялся и покраснел, — видишь ли, Гокудера-кун, — он совсем не знал что сказать, потирая затылок, безнадежно краснея и поглядывая на взрослых хранителей.
— Тебе придется сыграть женщину, — помог боссу сформулировать мысль Реборн.
Глаза Урагана постепенно расширились. Он сначала даже не поверил, подумал, что это очередная нелепая шутка Реборна.
— Что, простите? — переспросил Гокудера.
— Нууу, Гокудера-кун, тут такое дело... — опять замялся босс, — Нам нужно устранить одного человека из одной важной семьи, которая является опорой Мельфиоре....А эта семья организует прием в Италии завтра....И мы решили, что на этот прием отправится Хибари-сан, — Тсунаеши затравленно глянул на невозмутимого Хибари, который сидел, не выражая никакой заинтересованности в разговоре.
Гокудера по-прежнему не совсем въезжал в ситуацию. Какая женщина? Какой прием? Какой Хибари? Нет, точнее с Хибари все понятно. Он едет на прием в Италию. Но при чем тут Хаято, при чем тут женщина, и самое главное, что тут делает этот ухмыляющийся хрыщ?
— Этот прием в честь Дня рождения Правой руки босса этой семьи. То есть, он не для обсуждения серьезных дел, — начал объяснения Реборн, — а на такие приемы мужчины всегда ходят в сопровождении женщины, — малыш хмыкнул, видимо, вспоминая свою молодость, — ты понял, к чему я клоню, Гокудера? — поинтересовался аркобалено.
О даа, гений всея Вонголы не мог не понять, что от него потребовалось. Хаято нервно хихикнул. Потом бухнулся на стул рядом со столом, на который опирался Мукуро, который, кстати, ни слова так и не сказал, на пару с Хибари.
— Вижу, понял, — удовлетворенно заметил Реборн, — но на задание вы отправитесь вместе с Мукуро.
Подрывник оглянулся на иллюзиониста за своей спиной и чуть ли не захныкал. За что его? Нет, серьезно, над ним поиздеваться захотели? Посмеяться? Унизить? Нарядиться женщиной! Это же уму непостижимо!
— Я отказываюсь, — устало пробормотал Ураган, роняя голову на руки, опирающиеся локтями о колени.
— Г..Гокудера-кун, — взволнованно пропищал Савада — почему?
Хаято горько усмехнулся. Встал. Оперся руками о стол десятого. И начал повествование.
— Десятый! Посмотрите на меня! — он положил ладони себе на грудную клетку, — Я — парень! — он задрал свою футболку и продемонстрировал худое подростковое тело, с плоским животом и, разумеется, плоской грудью, — Это совершенно понятно и очевидно! Как вы представляете себе то, что здоровый парень оденет женское платье и будет изображать... любовницу Хибари?! При всем уважении, я не стану это делать! Других людей нет? Да вон, тот же Мукуро! — он ткнул пальцем в сторону иллюзиониста, — У него длинные волосы, тощее лицо, он сойдет за женщину! У него хотя бы голос не прокуренный! Ну честное слово, десятый, я не...
Реборн прервал поток красноречия подрывника и заехал ему своими миниатюрными ножками по лицу. Хаято не дурак, Хаято намек понял.
— Успокойся, Гокудера, — заняв прежнее место, начал Реборн, — посмотри на Мукуро. — Хаято нехотя посмотрел на ухмыляющуюся рожу туманного ублюдка, — он — взрослый мужчина, в отличие от тебя. По его телосложению прекрасно видно, какого он пола. К тому же, он выше Хибари. Это все равно, что вырядить Скуалло в платье и отправить с Бельфегором на подобный примем. — Хаято представил эту картину и его передернуло, — а ты — подросток, ниже Хибари, у тебя более-менее длинные волосы, в отличие от остальных хранителей.
Тут Гокудера вспомнил одного человека. Нет, двух.
— А как же Кром?! Кром! Она же девчонка! Или Бьянки? Точно! Надо с ней поговорить! — Ураган уже хотел вылететь из кабинета на поиски вышеупомянутых девушек, но его остановил ледяной голос хранителя Облака.
— Травоядное. Сядь.
Гокудера обернулся и злобно зыркнул на Хибари.
— Гокудера, сядь и дослушай, — вмешался Реборн, пока не дошло до братоубийства.
Хаято тяжело вздохнул, но вернулся на место.
— Все кандидатуры уже были рассмотрены, это твое задание.
— Но как же..
— Гокудера-кун, — неожиданно подал голос десятый, — пожалуйста, — он посмотрел на свою Праву руку с такой надеждой и нежностью, что Хаято просто растаял. Он поклялся в верности этому пацану, и просто не мог вот так вот взять и проигнорировать его...даже не приказ, а просьбу.
— Но Мукуро-то зачем??
Мукуро ку-фу-фукнул.
— А ты хочешь остаться наедине с Ке-куном, Хаято-кун? — съязвил Мукуро, подленько ухмыляясь, забавляясь реакцией Хибари, Гокудеры и Тсунаеши, который тут же покраснел, а-ля помидоркэ.
— Разумеется, — совершенно серьезно заявил подрывник, — всегда мечтал. Убить без свидетелей. Так ведь проще. Верно? — кажется, нервы Правой руки начали сдавать.
— Гокудера, послушай, — опять начал аркобалено, — эта миссия очень важна для Вонголы. Мы все просчитали, и возможно только так отправиться. Хибари — японский влиятельный бизнесмен, ты — его дама сердца. Мукуро рядом в сторонке, так, на всякий случай. Его никто и не увидит.
На фразе «дама сердца» Гокудеру передернуло примерно так же, как и тогда, когда он представил себе Скуалло в платье под руку с принцем-идиотом. Мукуро же на этой фразе едва не залился смехом, зажав рот ладонью и, видимо, уже помирая от разыгравшейся фантазии. Хибари по-прежнему сидел в дальнем углу, рассматривая потолок. Савада отчаянно краснел, сочувствуя своему другу.
— Реборн! — завопил подрывник, вскакивая на ноги, — Вы хоть вслух это можете не говорить?! — взмолился он.
— Да в общем-то без разницы, вслух говори, не вслух, правды не скроешь, браки заключаются на небесах, ку-фу-фу, — явно злорадствовал туманник.
Гокудера попытался успокоиться.
— Десятый, а других вариантов нет? — Хаято больше всего на свете надеялся сейчас, что его любимый босс вдруг спохватится, и окажется, что есть и другие варианты.
— Прости, Гокудера-кун, — опустил голову мальчик, — Но это правда единственный выход.
Подрывник взвыл от расстройства и плавно стек обратно на стул. Но как только почувствовал пятой точкой что-то мягкое на том месте, где он только что сидел, тут же вскочил, отлетая на другой конец кабинета.
— Мукуро! Какого черта?! — заорал подрывник на сидящего на стуле Рокудо.
— Ку-фу-фу, Гокудера-кун, смотреть надо, куда садишься, на попе глазок нет, — все это доставляло огромное удовольствие хранителю тумана. Он так откровенно издевался, что оставался вопрос, как он еще не гогочет в голос над несчастным подростом.
Внезапно Хибари подал признаки жизни. Он встал с кресла, подошел к столу, скрестил руки на груди, надменным взглядом оглядел присутствующих, процедил:
— Мы вылетаем сегодня вечером с этой базы. Хоть один из вас опоздает, — он глянул на взъерошенного Гокудеру и довольного Мукуро, — камикорос, — резонно заявил он, и вышел.
Мукуро ку-фу-фукнул, бросил: «До вечера, Хаято-кун», и тоже вышел.
Личный самолет Вонголы — это хорошо. Расслабляющая прохлада в салоне — это очень хорошо. Визит на свою родину — здорово. Спокойный полет в молчании и полудреме всю дорогу — это просто чудесно. Задание, на которое ты отправляешься в качестве «дамы сердца» Хибари, да еще и с туманным ублюдком — это настолько паршиво, что перекрывает все вышеперечисленные плюсы.
Всю дорогу хранители не обмолвились ни словом. Хибари читал какую-то книгу (по предположению Хаято, «Как вести себя с дамой. Для чайников»). Мукуро спал (Хаято всегда смутно представлял спящего иллюзиониста, и сомневался, умеет ли он спать вообще), а сам подрывник пытался себя успокоить. Выходило дерьмово. Вечером ему предстояло появиться на шикарном приеме в сопровождении боевого маньяка Вонголы, в платье, накрашенным и с кучей побрекушек на шее, ушах, руках (ладно, руки упустим). Разумеется, он знал, как нужно себя вести. И почему-то не сомневался, что его товарищи тоже знают. И он даже представлял, как ведут себя дамы на таких мероприятиях, что говорят, как смотрят, как жестикулируют, как сладко шепчут мягким голоском своему спутнику, как бы случайно задевая его ухо своими пухлыми губками и пачкая его в помаде. Представляя эту картину с собой и Облаком, Хаято чуть не заныл. Истерика. Все. Клиника. Гокудера думал, что просто напросто свихнется еще до начала миссии. Убить того человека, о котором говорил десятый, тоже предстояло Хаято. И все бы ничего (ну не в первый же раз, правильно?), вот только...Гокудера должен был проследовать с ним в уединенное местечко, очаровывая по пути, делая вид, что страшно заинтересоваЛАСЬ этим мужчиной, пока ее спутник куда-то отошел. Спутник, разумеется, был в курсе этого плана, и намеревался специально куда-нибудь отойти, подталкивая свою женщину на измену. Впрочем, оставалось загадкой, зачем им нужен Мукуро.
Прокручивая все это в голове, Ураган начал медленно сходить с ума, как сходят с ума люди, которых запихнули в психиатрическую лечебницу для особо опасных преступников, когда они совершенно здоровы. Ввиду отсутствия нормального общения, нормальных окружающих, нормального помещения, ты начинаешь сочинять ужасные вещи, не осознавая, что это только твоя выдумка. Твои пароноидальные иллюзии берут над тобой верх, мысли сжирают изнутри, а пальцы расцарапывают плоть снаружи, желая вырвать демона, поселившегося в мозгу, в сердце, в каждой мышце тела, впитавшегося в кожу, кровь, слюну, полностью подчинившего себе. Одним словом, плохо было Хаято.

Они зашли в дорогую гостиницу, в которой должны были остаться, и на первом этаже которой, должен был проходить тот самый злосчастный прием. Хаято уже более-менее пришел в себя, и решил, что ничего такого тут нет, подумаешь, платье. А ради десятого он хоть в стрип-клубе в костюме девочки гоу-гоу станцует. Мукуро сидел рядом, вглядываясь в окно, пока Хибари получал ключи от их номеров.
Когда Облако Вонголы расправился со столь нехитрой миссией, все трое поплелись (точнее плелся только Хаято, остальные были весьма бодры) наверх. Кея шел впереди, рядом Мукуро. Гокудера старательно делал вид, что он не с ними. Он хорошо запомнил взгляд девушки на ресепшене, когда двое мужчин и подросток, на вид явно не родственники, направились в свои номера, в котором читалось если не отвращение, то крайняя степень удивления. Хотя подрывнику было не понятно, почему она так посмотрела, ведь у каждого был свой номер.
— Ке-кун, какие номера? — подал голос Рокудо.
— 1024 и 1025, — сухо ответил тот.
Хаято вдруг остановился.
— Хибари, а третий? — недоуменно спросил он.
— Травоядное, 1024 и 1025, — абсолютно спокойно повторил Кея. Мукуро, до которого уже дошло, что к чему, гаденько ку-фу-фукнул.
— Молодые парочки, Хаято-кун, живут в одном номере, ку-фу-фу, — откровенно веселился иллюзионист.
— Хибари! — запротестовал младший, — Какого черта?!
Кея вздохнул. Он отдал ключ Рокудо, абсолютно игнорируя вопли подрывника, и, схватив юного товарища за предплечье, затащил в их номер, закрывая дверь.
— Травоядное, пораскинь мозгами, — начал Облако, как только они оказались внутри, — на этом приемы мы — пара. И мы должны играть эту пару, пока не выполним задание. Ничего не должно вызывать никаких подозрений, ясно? — он посмотрел в глаза подростку.
— Так как же связано совместное проживание в номере и поход на этот прием в качестве пары, а?
— Я все сказал. Мне, в общем-то, все равно, согласен ты или нет, но задание мы обязаны выполнить на высшем уровне, и я не позволю травоядному вроде тебя что-нибудь испортить.
Он отвернулся от Хаято, и направился к шкафу, на ходу стягивая с себя галстук.
— Кстати, травоядное, примерно через час поедем за платьем.
Это прозвучало настолько нелепо, что у Хаято даже не было сил ни смеяться, ни протестовать, ни плакать. Звучало так, будто они собираются пожениться, Кея — богатый жених-мафиози, а подрывник — миленькая красотка. Он горько усмехнулся.
— Только скажи, что без Мукуро, — как-то с надеждой посмотрел Хаято на Хибари.
— Что значит «без Мукуро»? Куда же мы без главного ценителя женских нарядов? — неожиданно для Урагана шутканул Облако.
Хаято даже как-то полегчало.
Несмотря на все молитвы Хаято Всевышнему, в которого он тщательно не верил, за платьем они отправились втроем. Как оказалось, те слова про ценителя женских нарядов оказались совсем не шуткой.
И вот теперь, трое мужчин стояли на пороге одного из самых дорогих бутиков Рима. Хаято думал, что повесится. Ну правда. Чего мелочиться.
К ним тут же подбежала молодая девушка-консультант, с приятной внешностью и красивыми каштановыми волосами, собранными в невысокий аккуратный пучок. Она улыбалась, излучая дружелюбие и вежливость. Но ее лицо резко изменилось, когда Мукуро, мило улыбаясь, обратился к ней: «Подобрать вечернее платье вот на этого подростка, пожалуйста. Лучшее» и указал тонким пальцем на бледного, как смерть, Хаято. Консультант удивленно приподняла бровь и переспросила, точно ли ему. На что Мукуро, все так же улыбаясь, кивнул, подтверждая.
— А... — замялась девушка, — А...Какой размер...Груди? — краснея, спросил она, обращаясь к Хаято.
Гокудера хотел сквозь землю провалиться. Он даже думать не хотел, о чем могла нафантазировать себе эта милая консультант. Ну представьте: средь бела дня в шикарный магазин заходят двое мужчин с подростком, и просят подобрать на этого подростка вечернее платье.
— Чтобы было не заметно отсутствие оной, пожалуйста, — Мукуро неопределенно хохотнул.
Сказать ,что девушка была в ауте — ничего не сказать.
— А размер одежды? — тихо поинтересовалась она у подрывника.
— Я...не знаю женских размеров...Но ношу S (прим. автора — примерно 44 мужской размер).
— Х..Хорошо, — консультант позвала за собой Хаято, и, словно привидение, направилась к манекенам с платьями.
Кее, по идее, эта затея не казалась такой бредовой. На базе платье было взять неоткуда. Следовательно, нужно купить его в Италии. И, в отличие от Гокудеры, ему было абсолютно параллельно, что о нем подумают травоядные. Мукуро же чувствовал прилив жизненной энергии. Он питался несчастьем других, подбадриваясь издевками над людьми. И сейчас был просто пир, в самом прямом смысле этого слова. Он не помнил, когда последний раз столько злорадствовал. Он чуть ли не начал благодарить судьбу за столько чудесный подарок, но вовремя спохватился и начал благодарить Великого и Прекрасного Себя.

Несмотря на то, что Мукуро, прихватив с собой Хибари, изо всех сил пытался помочь с выбором платья, Хаято не подпускал их и близко к примерочной. Девушка-консультант ошарашено смотрела на этих троих, чисто на автомате соблюдая правила приличия. В результате, Гокудера выбрал платье по совету этой самой девушки, которая, кстати, вошла во вкус, и приносила все больше и больше платьев в примерочную. Рокудо и Кея сидели в стороне, и наблюдали, как восторженная консультант бегает вокруг примерочной, заныривая туда время от времени (оставаясь надолго, кстати говоря), видимо, помогая Хаято одеться (прим. автора — одеться, ага ). Она постоянно что-то очень эмоционально говорила про прекрасное тело подрывника, и про то, как ему идет женское платье и женские туфли (на которых Хаято едва мог стоять). Однако, спросить зачем этим двоим мальчик в платье, не решалась. Когда с выбором платья было покончено, нужная сумма выплачена, консультант хотела было попросить номер мобильного Гокудеры, который все время нахождения в этом магазине был в прострации, но Хибари, раздраженный торчанием в подобном месте, грубо ухватив подрывника за запястье и, окликнув Мукуро, к которому тоже клеилась какая-то барышня, вышел из магазина.
окудера решил, что никогда не женится. За те часы, во время которых они таскались по магазинам, слушая уже конкретно подзаебавшие шутки Мукуро, подрывник просто выдохся морально и физически. Предположим, платье и туфли они купили в первом же магазине, потратив пару часов. Но любимые браслеты, кольца и цепи Хаято запретили одевать. Как бы он не сопротивлялся, уверяя, что в этом нет ничего такого — выйти в шикарном вечернем платье с недо-панковскими браслетами и металлическими, чисто мужскими кольцами, Хибари наложил на это неоспоряемое табу. Хаято на четвертом часу уже начало казаться, что он не невеста мафиози, а младшая сестренка двух фетишистов, которые давно ее не видели.

В номер Хаято вернулся совершенно выжатым, а Хибари злым, старательно это скрывая. Хотя он честно не считал это чем-то ужасным, но постоянное нытье и претензии младшего хранителя разгрызли ему кору головного мозга. Что в этом такого, в конце концов? Он хочет появиться на такой важной встрече в качестве его женщины в рваных джинсах и кожанке? Миссия есть миссия. Хибари всегда четко разделял работу и личную жизнь, личные убеждения, личного Хаято (прим. автора — пошутил я, пошутил…).

Кея, едва они зашли в номер, взял полотенце и отправился в ванную комнату, тихо прикрыв дверь. Потом резко высунулся в дверной проем и, сказав Хаято:
— Травоядное, поучись в интернете делать прически и макияж, — скрылся в ванной, щелкнув дверным замочком.
Подрывник устало вздохнул, повесил платье в чехле в шкаф, туда же загрузил коробку с туфлями, пакетики с дорогими украшениями поставил на туалетный столик рядом с зеркалом, и бухнулся на кровать лицом вниз.
— А на каблуках ходить кто меня научит? — пробормотал он.
Дверь в номер тихонько приоткрылась, и беспардонный Рокудо юркнул внутрь. Заметив на кровати подростка, лежащего лицом вниз, он как-то разочарованно вздохнул, по-прежнему тихо, чтобы не выдавать себя, и сел на краешек кровати рядом с телом.
— Какого черта, Мукуро? Тебя стучаться не учили? — зло прошипело тело.
— Ойя-ойя, я убил своих родителей раньше, чем они успели меня этому научить, Хаято-кун, ку-фу-фу, — хохотнул Мукуро.
— Чего тебе?
— Мне вот интересно стало, — иллюзионист задумчиво потер подбородок указательным пальцем, пялясь в здоровенное окно от потолка до пола, — как гости посмотрят на шикарную леди, которая спотыкается на каждом шагу, идя под руку с шикарным кавалером?
— Слышишь, ты, еще раз назовешь меня леди, и я отправлю тебя в Ад, — Хаято плотнее сжал подушку, на которой лежал лицом и почти незаметно потянулся.
— Ку-фу-фу, Хаято-кун, я там уже был, — радостно ответил Туман, — я, между прочим, пришел научить тебя ходить на каблуках, милая дама сердца Ке-куна, ку-фу-фу.
— Ты хотел сказать, «поделиться опытом»? — Гокудера перевернулся и сел на кровать, пристально вглядываясь в старшего хранителя.
— Ну, можно и так сказать, — пожал плечами тот, — в любом случае, одевай туфли и пройдись хоть, а то так и переломаешь свои ноги.
Хаято вздохнул. Он понимал, что это необходимо. Но делать это перед этим странным типом совсем не входило в его планы.
Вода в ванной комнате тихонько шумела, часы на открытом ноутбуке показывали «18.35». Времени совсем нет.
Подрывник лениво встал, и, достав туфли, поставил перед собой.
Потом посмотрел на Мукуро, который внимательно за этим наблюдал.
Потом опять на туфли.
Потом на свои темные джинсы.
Потом опять на Мукуро.
— Хаято-кун, ты ждешь, что я одену на тебя эти туфли, или что? — совершенно серьезно поинтересовался иллюзионист.
Ураган скорчил недовольную рожу.
— Нет, — хрипло отозвался тот.
— Вот и отлично, надевай.
Неожиданно до Рокудо дошло, что хаятовские джинсы совсем не будут смотреться с этими элегантными аккуратными туфельками, сделанными в единственном экземпляре руками одного из лучших мастеров Италии.
— Ку-фу-фу, Хаято-кун, сними их, — засмеялся туманник, опираясь рукой о кровать.
— Так я же не надевал их даже.... — удивился подрывник.
— Да не туфли - джинсы, — разочаровано проговорил иллюзионист.
— Чего?! Зачем?? — Гокудера, ошарашенный, отскочил от старшего на несколько метров.
— Нет, серьезно, Хаято-кун, как ты представляешь, как они будут смотреться с твоими джинсами? — он указал на туфли, а потом перевел палец с данного произведения искусства, на другое произведение искусства, только немного другого стиля, именуемое штанами Хаято.
— Еще чего, — недоуменно приподняв одну бровь, отказался подрывник.
— Снимай, или я сам стащу, — абсолютно серьезно констатировал иллюзионист.
— Пф, не смеши меня, ты не будешь это делать, — усмехнулся Правая рука, наивно полагая, что Мукуро шутит.
За Туманом не заржавеет. Он, оперевшись руками о колени и тяжело вздохнув, поднялся с кровати, и уже хотел было подойти к подрывнику, чтобы стащить с него штаны, но Гокудера завопил, отскочив в самый угол комнаты:
— Какого хрена, Мукуро?! Не подходи ближе!
Рокудо сел обратно на кровать.
— Ты думаешь, что боксеры будут смотреться с туфлями лучше, чем джинсы? — спросил младший.
— Определенно лучше, чем МУЖСКИЕ джинсы.
— Черт с тобой...— выругался Гокудера и стянул с себя штаны.
— И чего ждешь? — спросил Мукуро, рассматривая худые ноги подростка.
— В смысле? — недоверчиво переспросил Ураган.
— В прямом, Хаято-кун. Туфли одевай, — Рокудо отвернулся, делая вид, что заинтересовался стеной, которую украшали приятного цвета обои.
— Пф, — Гокудера, подойдя к туфлям, аккуратно влез в каждую по очереди.
Обувь была подобрана идеально, несмотря на то, что у подрывника была вовсе не изящная женская ножка.
Рокудо, посмотрев на подростка, едва не захохотал. Он стоял без штанов, футболка еле закрывала бедра мальчишки, а на ногах красовались шикарные туфли на здоровенной шпильке. Гокудера, заметив реакцию старшего хранителя, хотел в него что-нибудь запустить, но сейчас было не до того. Ощущения на таком каблуке были...необычные....да, необычные...
— Ну, Хаято-кун, иди сюда, — Мукуро поманил Гокудеру пальцем.
Тот вытаращил глаза.
— Что..? — осторожно поинтересовался он.
Иллюзионист устало вздохнул.
— Хаято-кун, ты же не будешь стоять на одном месте весь вечер, тебе надо ходить, — как-то разочаровано потер лоб пальцами.
Ураган насупился. Вот как его бесил Мукуро, это пиздец. Он готов был броситься на него с отчаянным воплем и заколоть этими самыми шпильками, но...задание и десятый были дороже.
Подрывник глубоко вздохнул. Осторожно сделал один шаг. Ничего так, жить можно. Потом еще один, и еще. Когда хотел сделать четвертый, нога предательски подвернулась и он, забавно жестикулируя в воздухе, на ходу настраивал равновесие. Кое-как не упав, и застыв в позе «Руки в стороны, ноги согнуть в коленях и тоже в стороны», Гокудера облегченно вздохнул.
Терпение Рокудо не выдержало такого издевательства. Наплевав на все свои привычки, иллюзионист захохотал в голос, совсем не сдерживаясь, и едва не рыдая.
Хаято запыхтел, восстанавливая прежнее положение, насупился и сжал кулаки. Самое интересное, даже не краснея.
— Рокудо... — прошипел он, закипая все сильнее, в то время как его напарник заливался громким смехом, утирая слезы.
— Про...прости, Хаято-кун, — сквозь смех пытался выдавить из себя Мукуро, — но это правда очень смешно, — иллюзионист пытался взять в себя в руки, периодически стараясь глубоко вздохнуть, чтобы успокоится.
Младшему хранителю надоело смотреть на потуги туманного идиота и он, позабыв о том, что стоит на высоких шпильках, широкими шагами в своей манере направился к кровати, с явным намерением убить.
— Хватит ржать, козел! Это была твоя идея! — до Мукуро, который уже почти успокоился, оставалось буквально два небольших шага, как нога Хаято опять, сука, подвернулась, и он полетел на Рокудо, навзничь, как бревно.
Проклиная по пути все на свете, включая Мукуро, десятого, Кею (как же без него), туфли, продавщицу, Правую руку того босса, который организовывал этот прием, ах да, самого этого босса, человека, которого нужно убить, Ямамото и т.д., Гокудера уже приготовился убиться об иллюзиониста, но руки этого самого иллюзиониста в последний момент успели ухватить его за бедро и плечо. Не то чтобы это очень смягчило падение, по крайней мере, они не разбили лбы друг об друга. Почему за бедро и плечо — никто не в курсе. За что Мукуро успел схватиться, за то и схватил. Умирать молодым ему тоже не хотелось.
Гокудера оказался прижатым своим торсом к плечу туманника. Он ошарашено глядел вперед. Перевел дыхание. Оперся рукой на это самое плечо и привстал, заглядывая в лицо такому же удивленному Мукуро.
— Ку-фу-фу, Хаято-кун, смерти моей захотел? — ухмыльнулся он, — Или своей? От стыда, ку-фу-фу-фу, — опять принялся за свое иллюзионист.
Не обращая внимания на мелочи, Гокудера, впялившись в лицо старшего, и чуть согнувшись, совсем не обратил внимание ни на то, что одна рука мужчины лежала у него на бедре, чуть задирая футболку, а вторая мирно покоилась на его талии, ни на то, что вода в ванной комнате уже минут 5 как течь перестала. И, разумеется, они оба не заметили, как дверь в ванную приоткрылась, и в проеме показался Хибари, в штанах и расстегнутой рубашкой на выправку, с влажными волосами и флегматичной мордой.
— Интересный способ проводить время, — сухо заметил он, продолжив вытирать волосы.
Он узрел весьма любопытную картину: на кровати сидел довольно ухмыляющийся Мукуро, между ног которого стоял подрывник, в туфлях и одной футболке, ошарашено глядя на старшего, а руки этого самого старшего лежали на бедре и талии подростка.
— Блять! — завопил Гокудера, отскакивая от Рокудо, и опять чуть не упав, — Какого хрена?!
— Итак, — начал Кея, когда привел себя в порядок, когда Гокудера привел себя в порядок, и когда все трое сели за круглый обеденный стол в другой комнате номера, — раз уж ты здесь, травоядное, — обратился он к Мукуро, — еще раз все повторим.
Гокудера раздраженно постукивал пальцами по столу, смотря куда-то в сторону. Он наизусть знал, что ему нужно делать, и что-то новое явно не намеревался услышать. Мукуро довольно улыбался, делая вид, что слушает. Кея хотел уже побыстрее перейти к главным действиям.
Хибари пересказал все вкратце, буквально минут за пять.
— Кстати говоря, Хибари, — подал голос подрывник, — объясни мне одну вещь. На задание изначально посылали тебя, я, по идее, должен был быть только...«сопроводительницей». Так какого хрена всю работу выполняю я?
— Травоядное, так надо, — коротко ответил Кея.
— Понятно, — пожал плечами младший.
Ему, в общем-то, было все равно, убить, так убить, ради семьи же, в конце концов.

Мукуро удалился в свой номер. Гокудера так и не понял, будет ли он присутствовать на приеме, и зачем он вообще тут нужен.
Было уже чуть больше семи. Пора собираться. Скоро начало.

Хаято подошел к шкафу, делая вид, что не замечает сидевшего за ноутбуком Хибари. Взял платье, злосчастные туфли, кучу пакетиков с косметикой, украшениями и прочим-прочим, и направился в ванную.
— Моя леди стесняется меня? — не смог сдержать усмешки Хибари.
Хаято это так взбесило, что он даже не обратил внимание на тот факт, что Хибари съязвил(!).
— Блять! Может хватит?! Какого хрена вообще?! Это моя, что ли, идея-то была? Не называй меня леди, девочкой, женщиной, дамой и прочими синонимами этих слов, Хибари! Иначе начнется междоусобная война! — разошелся Хаято.
— Воа...Будешь царапаться, травоядное? Ноготочки не сломай, — усмехнулся старший.
Гокудера раздраженно цыкнул и хлопнул дверью в ванную.
— Тебе помочь платье надеть? — спросил Кея с той стороны двери.
— Вот уж спасибо! Сам как-нибудь разберусь! — проорал подрывник.
Бесило. Это до жути бесило подрывника. Он даже начал подумывать о том, что они с Мукуро сговорились убить остатки самообладания подрывника.
Кстати о Мукуро. Ураган так нормально и не потренировался ходить на каблуках. Оставалось надеяться, что он будет крайне осторожен, и не попадет в пиздец-ситуацию... Хотя бы потому, что, в противном случае, его убьет лично Кея.
Гокудера одел сначала платье. Одеть его было не сложно, застегнуть тоже. Всего один небольшой крючок и незаметная молния. Не особенно комфортно, что ни говори.
Теперь предстояло накраситься, уложить волосы, надеть на уши очаровательные серьги, на руки браслеты, на пальцы кольца, которые были так не похожи на те, что обычно носил он. Ну и, конечно же, туфли.

Хибари, в отличие от Хаято, не нужно было надевать ничего непривычного. Строгий смокинг, идеально белая выглаженная рубашка, но...черная бабочка не входила в обычные аксессуары Кеи. Хотя, безусловно, она ему шла. В лучших традициях сицилианской, да и не только, кстати говоря, сицилианской, мафии, Облако Вонголы зачесал одну сторону челки назад, а вторую опустил на глаз. Капля парфюма, и почти идеальное создание готово. Почему почти? Во-первых, ничего идеального нет. К слову, в идеальном нет ничего интересного. Ведь людей всегда тянет к чему-то несовершенному, незаконченному, к чему-то с изъянами. А во-вторых, Хибари никаким образом не подходит под определение «идеальный». Взять, хотя бы, его характер.

Гокудера собрался с духом, и положил свою кисть, с красивым браслетом, на ручку двери в ванной. Все время, пока он собирался, он не чувствовал никакого смущения, или страха, или еще чего-то. Он уже смирился со своей ролью, и считал это просто частью работы. Но вот теперь, когда он собирался выйти, и показаться на глаза своему «кавалеру», стало как-то не по себе. Очень не по себе. Но, отогнав все дурные мысли из головы, он опустил ручку вниз, параллельно поворачивая замочек, и вышел из ванной.
Хибари сидел в кресле, и что-то внимательно изучал на мониторе ноутбука. Услышав щелчок замка, он поднял голову. На некоторое время в комнате повисло молчание. На пороге ванной стояла красивая худая девушка. Хибари неопределенно хмыкнул.
— Хватит пялиться, — зло прошипел Гокудера.
— Имею право, — возразил Кея.
Подрывник стоял на пороге ванной, не смея сделать ни шага, толи от того, что его тщательно и с удовольствием прожигал взглядом его старший напарник, толи от того, что помнил печальный предыдущий опыт расхаживания на каблуках.
На Хаято было одето шикарное красное шелковое платье. Спереди два кусочка ткани были довольно плотные и близкорасположенные, так, что было не заметно отсутствие груди. Талию обтягивало настолько сильно, насколько было возможно. Сзади спина была абсолютно голой, а платье начиналось в районе ягодиц. Одежда сильно обтягивала филейную часть Гокудеры, а ткань сильно стягивалась между ягодиц, из-за узенького шнурочка, который был своеобразным «позвоночником» платья. Эта часть так округляла задницу подрывника, что она казалось совсем женской. Где-то чуть выше колена, узкая красная часть платья заканчивалась, и начиналась золотая полоска шелковой ткани, пришитой сильно в сборку, отчего напоминало водопад, спадающий до самого пола. (прим. автора — не умею описывать платья, не обессудьте). Передние пряди волос, как обычно, спадали на лицо, а сзади Хаято подколол их японской палочкой для волос, с красивым украшением на конце. Из косметики ничего особенного — чуть подвел глаза и выделил губы, но этого было вполне достаточно, чтобы походить на девушку. Из-за фасона платья (множества складок на бедрах), было совсем не заметно, что у этой девушки есть....такая штука…которой обычно у девушек не бывает.

Хаято стоял на пороге, и не знал, куда себя деть. Он даже покраснеть толком не мог, просто стоял и пялился на Хибари, который, в свою очередь, пялился на него. Оценивающе, будто прощупывая каждый сантиметр тела, прикидывая, достойна ли такая леди его внимания.
— И что ты там стоишь, травоядное? Очень пунктуально, у нас еще 10 минут.
Хаято запыхтел и, пройдя по комнате, сел на кровать спиной к Хибари. Голой кожей он чувствовал на себе взгляд Облака. Он еле сдержался, чтобы не передернуть плечами. Неприятно, когда на тебя так пялятся. Ну подумаешь парень в платье, ну с кем не бывает? Эко дело. Да такое на каждом шагу. Особенно в Италии. Пустяк какой. А он сразу пялиться, злорадствовать, ехидничать и издеваться. Радует одно — тут нет Рокудо, который сейчас своего бы не упустил. Он уже бы точно сотрясал воздух своими подъебами и ку-фу-фуканьем.
Ни тот, ни другой оружие с собой в прием не взяли. Хаято его попросту было некуда спрятать, а Хибари не видел в этом нужды, да и не хотел привлекать лишнее внимание. Подрывнику без своего динамита было как-то тоскливо. Не привык.

Все шло по плану.
В детстве Гокудера уже бывал на подобных мероприятиях, поэтому он особо и не смущался.
Дело было в другом.
Он в платье, под руку с Хибари!
Если на этом свете есть справедливость, то она явно не на стороне молодого Урагана.

Играть в «парочку» оказалось куда сложнее, чем Хаято думал. Кее, казалось, вообще все по барабану. По барабану то, что рядом с ним стоит его напарник, переодетый в женское платье, по барабану, что на этого напарника в платье пялятся все, кому не лень. По барабану на то, что Хаято хотел сквозь землю провалиться, когда в разговоре с кем-нибудь, хищничек Намимори склонялся к уху своей любовницы и шептал ей что-то, обнимая за талию, пробегаясь пальцами по голой спине. Но играли они оба очень убедительно. Хибари просто по привычке все делать идеально, а Хаято из нежелания подставить босса, и, уж тем более, проиграть Облаку. К туфлям подрывник приноровился довольно быстро, и сейчас свободно манипулировал своими ногами, хотя все равно было не особенно приятно на таком каблуке. В голову Гокудере закралась мысль о том, по какой причине женщины носят эту жуткую обувь.
Хибари почти не пил. Совсем не пить на подобных «вечеринках» было как-то не принято, по этому даже Гокудере пришлось таскаться с бокалом шампанского.
Тут было много влиятельных людей. Много союзников и врагов Вонголы. Они толи не заметили Хибари в такой толпе, толи попросту не узнали. Про узнавание Правой руки босса Вонголы и речи не шло. Тем более, заметь кто его в таком виде....
Оба хранителя уже заметили их цель. Высокий статный мужчина, на вид лет 30, довольно приятной наружности. Гокудера мысленно ликовал, что хотя бы не придется совращать какого-нибудь жирного старикана.
Была одна вещь, которая весь вечер очень напрягала Урагана. И эта вещь называлась рукой Кеи, которая собственнически лежала за заднице подрывника, периодически несильно ее сжимая. На попытки ее незаметно стряхнуть Кея реагировал резко: еще крепче прижимал к себе свою даму все за ту же часть, или, максимум, поднимал руку к талии.
— Травоядное, — шепнул Хибари на ухо Хаято, — пора.
Подросток кивнул.
Кея хмыкнул и, поцеловав напарника в уголок губ (на что тот буквально зашипел, в мыслях, разумеется), картинно отпустил его талию и, извинившись перед собеседниками, удалился, оставляя Гокудеру наедине с их целью и его партнерами.
Цель их была, на удивление, без дамы, поэтому флиртовать с мужчиной Гокудере никто не мешал. Подросток прекрасно знал, что нужно делать. Он не раз видел это вживую, по телевизору, в манге, читал в книгах. Томный взгляд из-под светлых пушистых ресниц, мягкий шепот, как бы незаметное касание своим бедром бедра собеседника. Пара приятных слов, едва ощутимое касание пальчиками спины мужчины. И предложение уединиться (Прим. автора — «как соблазнить парня за две-е минуты» ). Этого хватило, чтобы затуманить голову мафиози. Кстати о тумане. Подрывник за весь вечер ни разу не видел Мукуро. В номере? Нет, серьезно, нахрена он с ними полетел? Закончить размышления Гокудере не дали. Мужчина схватил того за задницу, прижимая к себе. Подросток еле сдержался, чтобы не скривиться. Этот тип начал откровенно приставать к Хаято у всех на глазах, выставляя его шлюхой, которая, как только ее спутник ушел, перебежала к другому. Сейчас Ураган хотел одного — лишь бы мужчина не начал лапать его за грудь. Иначе все их старания и, главное, мучения подростка, полетят псу под хвост. Лапать элементарно не за что.